Удивительный случай произошел со мной позавчера - играю я концерт, и вдруг начала сочинять стишок. Прямо одновременно. Я ему говорю: а ну брысь обратно, сиди не высовывайся, потом я тебя достану. Еле запихала. Вот он.

На посещение музея соцбыта в городе Казани

Я не хочу быть экспонатом
В музее имени себя
Где светлый лик мой распанахан
Вставною челюстью скрипя

По перекресткам сонных улиц
Где тополь коцаный растет
Пройду зевая и сутулясь
Как дождик серенький идет

Пройду почти что не хромая
Навеселе и налегке
С пустой авоською в кармане
С пятеркой в теплом кулаке

Пройду за хлебом, за салатом
За светлым пивом "ходовар"
Я не хочу быть экспонатом
Уж лучше ходовой товар

Пройду по лужам как по нотам
По вечерам и по утрам
По огородам, по дворам
По всем длиннотам и цейтнотам
По всем опасным поворотам
По головам, по головам.

И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть
Мне неприятна эта кода
Я не хочу ее играть
Уж лучше буду обормотом
Космополитом, контрамотом,
Контрабандистом, вашу мать

И пусть патологоанатом
Ползет за нами с автоматом,
Стремясь увидеть на столе -
Я буду выражаться матом,
Курить в предбаннике с медбратом,
И я не стану экспонатом
И препаратом на стекле.

26-29 октября 11

Добрая жж-юзер karamelkina заморочилась вручную вбить текст из сборника "Панорама искусств" за 80-й год: http://karamelkina.livejournal.com/241381.html

«Майк – очень юношеский» (портрет)
см. ближе к концу страницы.

Умка: Люди волокут в искусство то, что там быть не должно

("Новая Газета")

15.11.1986. Я подошел к окну и посмотрел в лицо моей Москве, холодной и корявой.( Collapse )

/01

( Collapse )

Вот некоторые художники, даже хорошие, все время рисовали одни и те же сюжеты. Например, у прекрасного художника Эдварда Мунка этих сюжетов наперечет: "Ревность", "Солнце", "Крик", "Поцелуй" и еще парочка, и многочисленные автопортреты. Просто бывают такие люди, которые все время говорят про разное, а бывают такие, которые всю жизнь твердят одно и то же.


* * *

Скорый поезд летит, нажимая на крепкую насыпь,
Ярким спичечным росчерком воздух тревожа ночной.
Подо мною опять разверзается вязкий анапест,
И словарный запас, словно небо, царит надо мной.

За незрячим окошком страна пролетает косая,
С безграничным терпеньем глотая здоровую злость,
И дамоклова речь над подушкой моей зависает
И мечтает упасть и пронзить мою лобную кость.

Подарите мне небо с сияющей круглой дырою,
Отпустите в летящую черной стрелою страну,
И во сне я глаза широко и привольно открою
И проснусь, и уже никогда навсегда не засну.

(вчера ночью в поезде и немножко сегодня сейчас)